Испанский секс-символ Антонио Бандерас дал экслюзивное интервью! |
о фильме "Кожа, в которо я я живу"
Стас Тыркин (Комсомольская Правда)
Впервые об этой картине я услышал от самого Бандераса в Каннах в далеком 2002 году: «Мы обсуждаем с Педро возможность новой совместной работы.
Это будет экранизация французского романа «Тарантул». Потрясающая история!»
- Если кто-то мог ее снять, то только Педро! - продолжает Бандерас 9 лет спустя в тех же Каннах.
Как настоящий испанец, он тараторит без умолку. Вставить слово не представляется возможным. -
С той встречи прошло много времени, и я уже решил, что фильма не будет. Но полтора года назад мы встретились с Педро в Нью-Йорке, было холодно, шел снег, он залез ко мне в машину и сказал: «Время пришло!» И я немедленно согласился.
Герой Антонио в «Коже, в которой я живу» - знаменитый пластический хирург. Не совсем разобравшись в том,
что случилось с его дочерью однажды на вечеринке, он похищает парня, с которым она немного потискалась в кустах. После чего насильственным хирургическим путем превращает того... в женщину, в которую потом благополучно влюбляется.
«Публика будет в шоке»
- Это было очень освежающе - вновь поработать с Педро! Я как будто вернулся в 1989 год, когда мы работали с ним в Испании в последний раз (на картине «Свяжи меня». - С. Т.).
Не скрою, я был озабочен тем, как сложатся наши отношения после стольких лет.
Но за это время он стал еще более уверенным и глубоким режиссером, а его стиль - более сложным, строгим и минималистским. Педро не идет на поводу у зрителей, давая им то,
чего они от него ждут, скорее он раздвигает границы своего искусства. Кто-то, посмотрев этот фильм в Каннах, сказал, что это новый Альмодовар. Я бы сказал, что этот Альмодовар уже больше, чем Альмодовар. Он бесстрашно движется вперед и всех нас за собой тащит.
И я благодарен ему за это, как и за все, что он сделал для меня в начале моей
актерской карьеры.
Конечно, в Голливуде работают совершенно по-другому. В центре всего там находятся деньги, а кино - это продукт, который должен быть готов к употреблению. Поэтому возвращение к другому типу кино было для меня огромным подарком.
Это не значит, что мне было легко. С Альмодоваром работать трудно. И слава богу! Он не облегчает жизнь актерам. Наоборот, он очень требователен. Я переработал с массой
режиссеров, но такой точности, такого погружения в нюансы не видел ни у кого.
Его фильмы трудно квалифицировать. Я вспоминаю, какой фурор производили наши с ним ранние ленты. Люди поначалу просто не знали, как к ним относиться, а сейчас они стали классикой европейского кино. Так же будет и с новой картиной. Поначалу публика будет в шоке.
Зрители будут поглядывать друг на друга в недоумении: как же на все это реагировать?
Что это за помесь Шекспира с «мыльной оперой» такая? Но потом все станет на место...
Лично мне понравилось, что он все смешал. Я думал, что история будет рассказана более линейно. Но повествование развивается таким образом, что зритель не уверен в том, что происходит. Альмодовар подсаживает нас на иглу, заражает интересом к этой истории, переворачивает ее несколько раз с ног на голову. Если не знать центральный сюжетный мотив - перемену пола...
- Как же не знать, если вы мне о нем еще 9 лет назад рассказали!
- И Педро меня, между прочим, тогда за это чуть не убил! Жалко, что нет «людей в черном»,
которые могли бы стереть из памяти все, что вы слышали об этом фильме! Зритель должен войти в него легко, как в воду.
Монстра не вышло
- Реальные пластические хирурги пока еще не умеют делать вещи, которые легко творит в фильме ваш персонаж.
- В картине есть элементы научной фантастики. Лица пересаживают уже сейчас,
но сделать из мужчины настолько красивую женщину, как у нас, сегодня действительно невозможно.
Но ситуация может измениться через 25 - 30 лет! А пока нужно принять условия игры, которые предлагает нам Педро. Он не хотел делать из меня монстра. Сам бы я, как и другие актеры, неизбежно пошел бы в этом направлении, ведь в руках был такой выигрышный материал!
Можно было бы такого Франкенштейна забабахать! Но Педро мне строго-настрого это запретил.
Он потребовал играть очень экономно, обходясь минимальными средствами, контролируя каждую эмоцию.
Никаких подмигиваний зрителю: «Посмотрите, как я играю монстра!» Разумеется, поначалу это было сложно: у меня же театральное воспитание!
А Педро говорил: «Ты должен делать вагинопластию с таким видом, как будто выписываешь аспирин!» И все это на полном серьезе. Фильм так сложно закручен, что сделать главного героя каким-то чокнутым докторишкой было смерти подобно.
Но мне казалось, что персонаж получается каким плоским. «Ты должен поверить мне, увидишь потом, что я был прав», - настаивал Альмодовар. Работать с ним - это акт веры, в этом есть что-то религиозное: нужно закрыть глаза и слепо верить.
Я никому так не верил и не доверял на протяжении всей моей актерской карьеры.
- «Кожа, в которой я живу» - еще и жесткая социальная критика тотального распространения пластической хирургии.
- Красота в наши дни стала чем-то чрезмерно важным. Стареть стало страшно.
Женщины, переходящие 40-летний рубеж, впадают в депрессию. Им приходится тяжелее всего.
Налицо дискриминация людей по возрасту, все хотят быть молодыми. Лет через 25 - 30, возможно, научные открытия позволят нам жить по 170 - 200 лет.
Но возникнут моральные проблемы. Кто будет в состоянии купить это «бессмертие»?
Это будет означать еще один вид дискриминации: богатые будут жить, а бедные - умирать.
А демографические проблемы? Если умирать будут меньше, то на сколько хватит природных ресурсов?
Мы стоим на пороге новой эпохи, но пока еще не знаем какой. И это, пожалуй, самое опасное.
Мой герой - ученый, он находится в поиске совершенства. Месть за дочь - всего лишь оправдание его потаенных импульсов, ведь он изображает из себя Бога!
Мы знаем из истории, что эти поиски легко оборачиваются фашизмом: сколько народу убивали в поисках идеала! В конце фильма может показаться, что он влюбляется в девушку,
которая вышла из-под его ножа. Но нет! Он влюблен в свой шедевр, а значит, в самого себя. Он эгоманьяк. Настоящий хорошо одетый, приятный на вид монстр.
Кажется, в Австрии жил маньяк, убивший 70 человек и хранивший их куски в холодильнике.
Прелестнее не было человека: он и в церковь ходил, и со всеми здоровался... Мы живем в обществе лицемерия, где видимость и сущность практически не пересекаются.
«Я не чувствую вины за то, что разбогател»
- Вы как раз из тех богачей, кто будет в состоянии купить себе «вечную жизнь».
- Но родился-то я небогатым! Это случайно все получилось. В 31 год мне нечем было платить за квартиру!
Вот я и начал сниматься в Голливуде - только потому, что там много платили! Я не чувствую вины за то, что разбогател.
Да, я вырос в иудео-христианском обществе, богатство в нем не в чести, но я не собираюсь ни в чем каяться.
Я не считаю это грехом или болезнью. Я стараюсь жить хорошо, но прекрасно понимаю, что это совсем другая жизнь.
Когда мне было 22 - 23 года, я жил в Мадриде и за гроши снимался в фильмах Альмодовара.
И был счастлив! Хотя у меня не было ничего - ни машины, ни денег, ничего. Счастье и радость жизни деньгами не определяются.
Не подумайте, что я жалуюсь. У меня нет на это права. Жаловаться может человек, который весь день работает на стройке и получает за это гроши.
Я не жалуюсь, но у всего есть своя цена. Надо платить за все, чего удается достичь в жизни. Я, например, иногда мечтаю стать невидимкой - пройтись по улице,
но я не могу этого сделать. Нужно быть ужасным эгоцентристом, чтобы получать от этого удовольствие!
Я полностью забыл о радостях нормальной жизни, которые когда-то у меня были... Слава богу, что у меня есть жена. Она как-то смягчает все эти трудности.
- К вопросу о «вечной жизни»: в свои 51 вы прекрасно выглядите.
- На что это вы намекаете? Нет, я не делал подтяжек! (Смеется.) А если серьезно, то я пью белый чай по утрам. В большом количестве.
И чувствую себя лучше, чем в 20 лет! Надо по дереву постучать - никогда не знаешь, что может случиться.
Вдруг через пару лет я превращусь в развалину? Но, думаю, все идет от мозгов. Я сознательно решил быть активным и постоянно работать - отсюда весь драйв,
ощущение полной жизни и контакта с реальностью. Я не пассивный человек, впрочем, вы, наверное, это уже поняли.
Рассиживаться не по мне. Но вот недавно я прочел статью об исследованиях на тему «Представители каких профессий живут дольше всех?».
Знаете кто? Писатели! Которые всю жизнь сидят дома, не посещают спортзал и литрами пьют виски. Меня это очень насторожило.
- Не пора ли вам написать книгу?
- Вот только куплю печатную машинку и бутылку виски побольше.
ЛИЧНОЕ ДЕЛО
Антонио БАНДЕРАС родился 10 августа 1960 года в андалусийском городе Малаге. Отец - полицейский, мама - учительница.
Хотел стать профессиональным футболистом, но мечту пришлось оставить после того, как в 14 лет сломал ногу.
В 19 лет перебрался в Мадрид и стал членом Национального театра Испании, где его и приметил Педро Альмодовар, в фильмах которого Бандерас прославился на весь мир, подготовив себе почву для переезда в Голливуд.
В 1996 году женился на американской актрисе Мелани Гриффит. В том же году родилась их дочь Стелла Бандерас.
5 лучших фильмов Бандераса:
«Свяжи меня»
«Десперадо»
«Эвита»
«Маска Зорро»
«Шрек-2»
Впервые об этой картине я услышал от самого Бандераса в Каннах в далеком 2002 году: «Мы обсуждаем с Педро возможность новой совместной работы.
Это будет экранизация французского романа «Тарантул». Потрясающая история!»
- Если кто-то мог ее снять, то только Педро! - продолжает Бандерас 9 лет спустя в тех же Каннах.
Как настоящий испанец, он тараторит без умолку. Вставить слово не представляется возможным. -
С той встречи прошло много времени, и я уже решил, что фильма не будет. Но полтора года назад мы встретились с Педро в Нью-Йорке, было холодно, шел снег, он залез ко мне в машину и сказал: «Время пришло!» И я немедленно согласился.
Герой Антонио в «Коже, в которой я живу» - знаменитый пластический хирург. Не совсем разобравшись в том,
что случилось с его дочерью однажды на вечеринке, он похищает парня, с которым она немного потискалась в кустах. После чего насильственным хирургическим путем превращает того... в женщину, в которую потом благополучно влюбляется.
«Публика будет в шоке»
- Это было очень освежающе - вновь поработать с Педро! Я как будто вернулся в 1989 год, когда мы работали с ним в Испании в последний раз (на картине «Свяжи меня». - С. Т.).
Не скрою, я был озабочен тем, как сложатся наши отношения после стольких лет.
Но за это время он стал еще более уверенным и глубоким режиссером, а его стиль - более сложным, строгим и минималистским. Педро не идет на поводу у зрителей, давая им то,
чего они от него ждут, скорее он раздвигает границы своего искусства. Кто-то, посмотрев этот фильм в Каннах, сказал, что это новый Альмодовар. Я бы сказал, что этот Альмодовар уже больше, чем Альмодовар. Он бесстрашно движется вперед и всех нас за собой тащит.
И я благодарен ему за это, как и за все, что он сделал для меня в начале моей
актерской карьеры.
Конечно, в Голливуде работают совершенно по-другому. В центре всего там находятся деньги, а кино - это продукт, который должен быть готов к употреблению. Поэтому возвращение к другому типу кино было для меня огромным подарком.
Это не значит, что мне было легко. С Альмодоваром работать трудно. И слава богу! Он не облегчает жизнь актерам. Наоборот, он очень требователен. Я переработал с массой
режиссеров, но такой точности, такого погружения в нюансы не видел ни у кого.
Его фильмы трудно квалифицировать. Я вспоминаю, какой фурор производили наши с ним ранние ленты. Люди поначалу просто не знали, как к ним относиться, а сейчас они стали классикой европейского кино. Так же будет и с новой картиной. Поначалу публика будет в шоке.
Зрители будут поглядывать друг на друга в недоумении: как же на все это реагировать?
Что это за помесь Шекспира с «мыльной оперой» такая? Но потом все станет на место...
Лично мне понравилось, что он все смешал. Я думал, что история будет рассказана более линейно. Но повествование развивается таким образом, что зритель не уверен в том, что происходит. Альмодовар подсаживает нас на иглу, заражает интересом к этой истории, переворачивает ее несколько раз с ног на голову. Если не знать центральный сюжетный мотив - перемену пола...
- Как же не знать, если вы мне о нем еще 9 лет назад рассказали!
- И Педро меня, между прочим, тогда за это чуть не убил! Жалко, что нет «людей в черном»,
которые могли бы стереть из памяти все, что вы слышали об этом фильме! Зритель должен войти в него легко, как в воду.
Монстра не вышло
- Реальные пластические хирурги пока еще не умеют делать вещи, которые легко творит в фильме ваш персонаж.
- В картине есть элементы научной фантастики. Лица пересаживают уже сейчас,
но сделать из мужчины настолько красивую женщину, как у нас, сегодня действительно невозможно.
Но ситуация может измениться через 25 - 30 лет! А пока нужно принять условия игры, которые предлагает нам Педро. Он не хотел делать из меня монстра. Сам бы я, как и другие актеры, неизбежно пошел бы в этом направлении, ведь в руках был такой выигрышный материал!
Можно было бы такого Франкенштейна забабахать! Но Педро мне строго-настрого это запретил.
Он потребовал играть очень экономно, обходясь минимальными средствами, контролируя каждую эмоцию.
Никаких подмигиваний зрителю: «Посмотрите, как я играю монстра!» Разумеется, поначалу это было сложно: у меня же театральное воспитание!
А Педро говорил: «Ты должен делать вагинопластию с таким видом, как будто выписываешь аспирин!» И все это на полном серьезе. Фильм так сложно закручен, что сделать главного героя каким-то чокнутым докторишкой было смерти подобно.
Но мне казалось, что персонаж получается каким плоским. «Ты должен поверить мне, увидишь потом, что я был прав», - настаивал Альмодовар. Работать с ним - это акт веры, в этом есть что-то религиозное: нужно закрыть глаза и слепо верить.
Я никому так не верил и не доверял на протяжении всей моей актерской карьеры.
- «Кожа, в которой я живу» - еще и жесткая социальная критика тотального распространения пластической хирургии.
- Красота в наши дни стала чем-то чрезмерно важным. Стареть стало страшно.
Женщины, переходящие 40-летний рубеж, впадают в депрессию. Им приходится тяжелее всего.
Налицо дискриминация людей по возрасту, все хотят быть молодыми. Лет через 25 - 30, возможно, научные открытия позволят нам жить по 170 - 200 лет.
Но возникнут моральные проблемы. Кто будет в состоянии купить это «бессмертие»?
Это будет означать еще один вид дискриминации: богатые будут жить, а бедные - умирать.
А демографические проблемы? Если умирать будут меньше, то на сколько хватит природных ресурсов?
Мы стоим на пороге новой эпохи, но пока еще не знаем какой. И это, пожалуй, самое опасное.
Мой герой - ученый, он находится в поиске совершенства. Месть за дочь - всего лишь оправдание его потаенных импульсов, ведь он изображает из себя Бога!
Мы знаем из истории, что эти поиски легко оборачиваются фашизмом: сколько народу убивали в поисках идеала! В конце фильма может показаться, что он влюбляется в девушку,
которая вышла из-под его ножа. Но нет! Он влюблен в свой шедевр, а значит, в самого себя. Он эгоманьяк. Настоящий хорошо одетый, приятный на вид монстр.
Кажется, в Австрии жил маньяк, убивший 70 человек и хранивший их куски в холодильнике.
Прелестнее не было человека: он и в церковь ходил, и со всеми здоровался... Мы живем в обществе лицемерия, где видимость и сущность практически не пересекаются.
«Я не чувствую вины за то, что разбогател»
- Вы как раз из тех богачей, кто будет в состоянии купить себе «вечную жизнь».
- Но родился-то я небогатым! Это случайно все получилось. В 31 год мне нечем было платить за квартиру!
Вот я и начал сниматься в Голливуде - только потому, что там много платили! Я не чувствую вины за то, что разбогател.
Да, я вырос в иудео-христианском обществе, богатство в нем не в чести, но я не собираюсь ни в чем каяться.
Я не считаю это грехом или болезнью. Я стараюсь жить хорошо, но прекрасно понимаю, что это совсем другая жизнь.
Когда мне было 22 - 23 года, я жил в Мадриде и за гроши снимался в фильмах Альмодовара.
И был счастлив! Хотя у меня не было ничего - ни машины, ни денег, ничего. Счастье и радость жизни деньгами не определяются.
Не подумайте, что я жалуюсь. У меня нет на это права. Жаловаться может человек, который весь день работает на стройке и получает за это гроши.
Я не жалуюсь, но у всего есть своя цена. Надо платить за все, чего удается достичь в жизни. Я, например, иногда мечтаю стать невидимкой - пройтись по улице,
но я не могу этого сделать. Нужно быть ужасным эгоцентристом, чтобы получать от этого удовольствие!
Я полностью забыл о радостях нормальной жизни, которые когда-то у меня были... Слава богу, что у меня есть жена. Она как-то смягчает все эти трудности.
- К вопросу о «вечной жизни»: в свои 51 вы прекрасно выглядите.
- На что это вы намекаете? Нет, я не делал подтяжек! (Смеется.) А если серьезно, то я пью белый чай по утрам. В большом количестве.
И чувствую себя лучше, чем в 20 лет! Надо по дереву постучать - никогда не знаешь, что может случиться.
Вдруг через пару лет я превращусь в развалину? Но, думаю, все идет от мозгов. Я сознательно решил быть активным и постоянно работать - отсюда весь драйв,
ощущение полной жизни и контакта с реальностью. Я не пассивный человек, впрочем, вы, наверное, это уже поняли.
Рассиживаться не по мне. Но вот недавно я прочел статью об исследованиях на тему «Представители каких профессий живут дольше всех?».
Знаете кто? Писатели! Которые всю жизнь сидят дома, не посещают спортзал и литрами пьют виски. Меня это очень насторожило.
- Не пора ли вам написать книгу?
- Вот только куплю печатную машинку и бутылку виски побольше.
ЛИЧНОЕ ДЕЛО
Антонио БАНДЕРАС родился 10 августа 1960 года в андалусийском городе Малаге. Отец - полицейский, мама - учительница.
Хотел стать профессиональным футболистом, но мечту пришлось оставить после того, как в 14 лет сломал ногу.
В 19 лет перебрался в Мадрид и стал членом Национального театра Испании, где его и приметил Педро Альмодовар, в фильмах которого Бандерас прославился на весь мир, подготовив себе почву для переезда в Голливуд.
В 1996 году женился на американской актрисе Мелани Гриффит. В том же году родилась их дочь Стелла Бандерас.
5 лучших фильмов Бандераса:
«Свяжи меня»
«Десперадо»
«Эвита»
«Маска Зорро»
«Шрек-2»